Бабушки
В родительском доме у нас долго находились старые пластинки, сохранившиеся от неугомонных внуков, которые мы слушали всякий раз, приезжая домой. Записи виниловых пластинок дороги нам, взрослым детям и поныне. Мы слушали классическую музыку, любимые бардовские песни, ВИА прошлых лет, музыкальные композиции. И у каждого была своя любимая пластинка, которая не увозилась, а оставалась у родителей дома, в ожидании новой встречи. Очень нравились стихи, читаемые Татьяной Дорониной, письма - воспоминания Анны Керн о Пушкине и Паустовском. Прослушивание пластинок дома - это своеобразное погружение в юношеские, необыкновенно чистые годы, незапятнанные сложностями будней, и это годы очень тонкого восприятия поэзии Марины Цветаевой, Анны Ахматовой. Строки стихов, читаемые акртисой, воспринимались необыкновенно проникновенно, на высокой ноте. Прошлое становилось близким и реальным, особенно поэзия о любви. Посвящая своей бабушке лучшие стихи, Марина Цветаева увидела себя в ее портрете, себя, как ее продолжение, продолжение бабушкиной неуемной натуры:
Продолговатый и твердый овал, черного платья раструбы
Юная бабушка, кто целовал, ваши надменные губы?
Руки, которые в залах дворца вальсы Шопена играли,
По сторонам ледяного лица-локоны в виде спирали…
В нашей семье своих бабушек мы знаем только по фотографиям, что достались нам от родителей, старинным, истертым временем и сохранившимся каким - то чудом, несмотря на голодные годы и разрушительную войну.
Обе мои бабушки умерли задолго до нашего появления на свет, не увидев нас, своих внуков.
А какие бы я стихи или слова написала о своей бабушке одной - Анне или о другой бабушке - Ольге? Может быть, эти строки посвятила бабушке Анне, маминой маме:
Твердый прямой и взыскательный взгляд,
Взгляд к обороне готовый,
Юные женщины так не глядят,
Юная бабушка, кто Вы?
Разглядываю старинное фото моей бабушки по материнской линии со старшей ее дочерью, тетей Тоней. Бабушка совсем не старая на ней. Да и не успела состарится Анна, умерла в тридцать девять лет, в 1933 году, оставив шестерых детей на своего мужа.
Стирала под «октябрьскую» (так прежде в 30 годы называли ноябрьские праздники) белье в ледяной брянской реке, простыла и слегла, а к весне, так и не встав, умерла от туберкулеза.
Маме, маленькой Татьяне, было восемь лет, дяде Ване - пять, а двойняшкам девочкам было и того меньше - они умерли вслед за матерью. Татьяна после окончания 2 класса так и не смогла пойти учиться - работы дома было невпроворот. Позднее отец женился во второй раз и вся жизнь стала для мамы и дяди Ване сказкой «Золушка», без туфелек, платья и бала.
По жизни не скажешь, что мама была малограмотной, быть может, унаследовала несгибаемость и ум от бабушки, она была очень сильной и целеустремлённой женщиной, и даже удостоена Орденом и Медалями за безупречный, добросовестный труд. Вместе с отцом обеспечила высшее образование всем своим четырём детям, заложив в нас нравственную чистоту и трудолюбие.
Гладко зачесанные волосы бабушки Анны, карие бабушкины глаза, что унаследовали мы, все ее внуки, правильные черты лица с высокопоставленными скулами, сшитая своими руками кофта и юбка. Очевидно, бабушка была не маленького роста, женщина должна быть выносливой, живя на Руси во все времена, особенно на селе. А в наше время особую породу моделей на подиумах отмечают не только по высокому росту, правильным чертам лица, но и по высоко поставленным скулам. (Так бы давали в обществе в наше время еще баллы тем, кто уже дал жизнь следующим поколениям, наградив потомков силой и выносливостью, душевной и внешней красотой каждого).
Что я могла унаследовать от бабушки Анны? Я почти не похожа на нее, разве, что карие глаза, передавшиеся мне и нашим сыновьям по наследству. Пожалуй, передалось необыкновенное трудолюбие крестьянской женщины, умение ткать, вязать, вышивать, вести натуральное хозяйство. Ведь по маминым воспоминаниям днем работали все, вечером и по ночам женщины при лучине ткали полотно, пряли пряжу, вязали, вышивали, шили, готовили еду на большую семью. Белье стирали золой, полоскали в реке, а зимой в проруби. Мылись в русской печке: выгребали угли и золу, обкладывали изнутри соломой, чтобы меньше пачкаться сажей и залезали по очереди, парились, а потом в лохани мылись.
Трудолюбие и упёртость? Скорее всего. Поступить на физфак в университет, имея сельское сахалинское образование, это только унаследованные упорство, целеустремленность, могли помочь, говорили, что я одаренная в учебе. Это у меня от бабушки? А еще терпение или терпимость, по-моему, это у меня от нее, от верующей бабушки Анны. Многое умею из всего этого и не боюсь браться за любую работу, ведь все мы родом оттуда, из русского уклада жизни - брянского, украинского, сахалинского.
Другая моя бабушка, по отцовской линии, сильная русская женщина, бабушка Ольга, Олюшка - так звали близкие, а еще ее называли в русской брянской деревне на скандинавский манер - Вольгения. Меня нарекли в честь этой бабушки, и в детстве мама называла ласково
- Доча, Воленька, - а строго могла назвать «Воля» или «Вольгения». На сохранившейся единственной фотографии бабушки Оли стоит невысокого роста женщина, светло-русые вьющиеся волосы видны из-под платочка, серые глаза, у папы - ее серые глаза, не передавшиеся никому из нас четверых детей. Бабушка - в русском наряде, в белой расшитой кофте, юбке самотканой, стоит с молодой дочерью, папиной сестрой-тетей Маней. Лицо круглое, широкоскулое, даже немного скифское, а у меня такой же овал и ее слегка опущенные уголки глаз. Я внешне больше похожа на нее. Откуда намешано у нас, Русичей, всяких кровей далеких предков? Не знаешь в кого ты сам. По ныне живой старенькой тете Мане представляю бабушку. Это была истинно русская женщина, смекалистая, умная, выносливая, умела строить дом, сарай, даже пахала. А когда осталась в 30-е годы одна без мужа, тоже четырёх своих детей поднимала одна. С войны не дождалась старшенького сына, а средний сразу умер после войны.
Деда нашего, Федосея, раскулачили, за крепкое хозяйство в брянской деревне отправили на Соловки, откуда он так и не вернулся. Только сейчас нахожу его в списках реабилитированных после 10 лет его ссылки…
Бабушка Оля, с детьми была отправлена в сибирскую деревню, все выдержала, вернулись перед войной к себе, тяжёлым трудом восстанавливая жизнь. Из её детей остались в живых тетя Маня, меньшая дочь и мой отец, вернувшийся с войны, долго лечившийся от контузии, очень умный, с тонким юмором, мужчина тридцати лет, незаурядно жизнерадостный и веселый, несмотря на душевный надлом оставленный войной. Папа со временем стал значимым человеком не только для нас детей и внуков, но и для Сахалинской области, в народном хозяйстве далекого российского Сахалина развивая пчеловодческую отрасль как науку...
Жили тяжело. Строили после войны землянки и ютились в них. Бабушка Вольгения ушла из жизни после войны, в пятьдесят три года, от болезни и всего пережитого, не дождавшись внуков.
Наших родителей еще при жизни успела она благословить на супружескую жизнь. По тете Мане оцениваю неординарность личности бабушки Ольги и понимаю, почему выжил в 30-е годы и войну русский народ. Есть у нас небывалое терпение, трудолюбие и жизненная смекалистость, а еще мы отличаемся непокорностью.
Мой неуемный, часто революционный, пробивной характер - в работе достичь главного и добиться высоких результатов-это в бабушку «кулачку». Даже дядя Коля по жизни долго звал свою супругу, мою тетю Маню, бранным и словом - «кулачка», она ведь ничего не боялась и всё в своей семье решала сама, будь то постройка дома, заготовка дров, сена и т.д. Строчку стихотворения Марины Цветаевой я бы посвятила бабушке Вальгении:
Юная бабушка, этот жестокий мятеж в сердце моем не от Вас ли?
Связующей ниточкой между бабушками и мной служили наши родители: отец очень светлый и высокообразованный человек, не закончивший педучилище до войны, но ставший ученым пчеловодом в северных районах Сахалина, и мама - необыкновенная труженица, чистый человек, доживающая последние года жизни в великой Любви в душе к Богу. А может быть своим неимоверным старанием, молитвами, трудом она пыталась сохранить в нас те самые корни лапотной России, с ее широкими просторами, лесами, людьми, победившими голод, холод и войну? Показать нам, чтобы не потерялись мы на земном шаре и сохранили истинное лицо своих предков из далекой Руси, шагнувших в 21 век. А может быть я и есть портрет той русской женщины, продолжательницы женского рода и непрожитых жизней моих бабушек Анны и Ольги? Лицо русской женщины, очень выносливой и несмотря ни на что, сохранившей порыв к творчеству, к духовности. Любящий меня мужчина как-то заметил:
- Не пойму, чего у тебя больше, светскости или самобытности? Ума точно много.
Откуда-то появилось стремление стать физиком, получить непростое образование в век точных наук, потом уйти на комсомольскую работу, а в итоге - в социальную защиту, очень тонко чувствуя справедливость и необходимость помочь семьям и детям. Какая бабушка была талантливей и передала мне эти устремления? Попытка улучшить жизнь, порой неимоверными силами, но сохранив истинную, русскую духовность. Откуда была у меня такая жажда жизни: если не получается все равно стану грациозной? Занялась бальными танцами в юности и добилась хороших результатов. Была очень робкой девочкой в детстве, бойкой, но скромной девушкой, заводилой и хохотушкой в юности. Стремление всю жизнь танцевать – это энергичное желание в какую бабушку из той самой средневековой эпохи? Не было у нас музыкальной школы, но люблю песни, люблю петь, люблю слушать музыку. Стремление посмотреть мир, откуда это у меня? Задала себе как-то вопрос: а как за океаном работают по социальной защите с детьми и семьями? Создали несколько социальных проектов, получили возможность поехать со специалистами края за океан, на учебу, и в итоге реализовывали социальные проекты. Объездила много стран, не стеснялась самобытности лапотных предков тех времен, гордилась их духовностью и всегда стремилась домой. Поездки для меня как открытое новое окно. Постоянное стремление расширять пространство, заглядывать вперед. А если бы я родилась в эпоху межпланетных перелетов, наверно тесно бы стало мне на земле, полетела бы по социальному проекту на Марс, ведь я в тех самых предков, упертых, настойчивых, трудолюбивых и творческих. Ведь не зря моя детская работа-картина цветными карандашами «И на Марсе будут яблони цвести», заняла первое место на районной школьной выставке.
Семья? Несмотря ни на что - даны были нам силы выходить и выкохать своих мальчиков, так тяжело появившихся на свет, это тоже в бабушек стремление продлить род. Моим бабушкам:
Сколько возможностей Вы унесли?
И невозможностей сколько?
В ненасытимую прорву земли,
Двадцатилетняя полька!
Откуда во мне такая жажда жизни? Может быть это устремления моих русских предков, не прожитая и не дожитая ими жизнь, появляются во мне бурным чистым потоком, появляются в новой эпохе и в необъяснимом новом качестве.
История от Храпченковой Ольги Петровны, г. Владивосток
В родительском доме у нас долго находились старые пластинки, сохранившиеся от неугомонных внуков, которые мы слушали всякий раз, приезжая домой. Записи виниловых пластинок дороги нам, взрослым детям и поныне. Мы слушали классическую музыку, любимые бардовские песни, ВИА прошлых лет, музыкальные композиции. И у каждого была своя любимая пластинка, которая не увозилась, а оставалась у родителей дома, в ожидании новой встречи. Очень нравились стихи, читаемые Татьяной Дорониной, письма - воспоминания Анны Керн о Пушкине и Паустовском. Прослушивание пластинок дома - это своеобразное погружение в юношеские, необыкновенно чистые годы, незапятнанные сложностями будней, и это годы очень тонкого восприятия поэзии Марины Цветаевой, Анны Ахматовой. Строки стихов, читаемые акртисой, воспринимались необыкновенно проникновенно, на высокой ноте. Прошлое становилось близким и реальным, особенно поэзия о любви. Посвящая своей бабушке лучшие стихи, Марина Цветаева увидела себя в ее портрете, себя, как ее продолжение, продолжение бабушкиной неуемной натуры:
Продолговатый и твердый овал, черного платья раструбы
Юная бабушка, кто целовал, ваши надменные губы?
Руки, которые в залах дворца вальсы Шопена играли,
По сторонам ледяного лица-локоны в виде спирали…
В нашей семье своих бабушек мы знаем только по фотографиям, что достались нам от родителей, старинным, истертым временем и сохранившимся каким - то чудом, несмотря на голодные годы и разрушительную войну.
Обе мои бабушки умерли задолго до нашего появления на свет, не увидев нас, своих внуков.
А какие бы я стихи или слова написала о своей бабушке одной - Анне или о другой бабушке - Ольге? Может быть, эти строки посвятила бабушке Анне, маминой маме:
Твердый прямой и взыскательный взгляд,
Взгляд к обороне готовый,
Юные женщины так не глядят,
Юная бабушка, кто Вы?
Разглядываю старинное фото моей бабушки по материнской линии со старшей ее дочерью, тетей Тоней. Бабушка совсем не старая на ней. Да и не успела состарится Анна, умерла в тридцать девять лет, в 1933 году, оставив шестерых детей на своего мужа.
Стирала под «октябрьскую» (так прежде в 30 годы называли ноябрьские праздники) белье в ледяной брянской реке, простыла и слегла, а к весне, так и не встав, умерла от туберкулеза.
Маме, маленькой Татьяне, было восемь лет, дяде Ване - пять, а двойняшкам девочкам было и того меньше - они умерли вслед за матерью. Татьяна после окончания 2 класса так и не смогла пойти учиться - работы дома было невпроворот. Позднее отец женился во второй раз и вся жизнь стала для мамы и дяди Ване сказкой «Золушка», без туфелек, платья и бала.
По жизни не скажешь, что мама была малограмотной, быть может, унаследовала несгибаемость и ум от бабушки, она была очень сильной и целеустремлённой женщиной, и даже удостоена Орденом и Медалями за безупречный, добросовестный труд. Вместе с отцом обеспечила высшее образование всем своим четырём детям, заложив в нас нравственную чистоту и трудолюбие.
Гладко зачесанные волосы бабушки Анны, карие бабушкины глаза, что унаследовали мы, все ее внуки, правильные черты лица с высокопоставленными скулами, сшитая своими руками кофта и юбка. Очевидно, бабушка была не маленького роста, женщина должна быть выносливой, живя на Руси во все времена, особенно на селе. А в наше время особую породу моделей на подиумах отмечают не только по высокому росту, правильным чертам лица, но и по высоко поставленным скулам. (Так бы давали в обществе в наше время еще баллы тем, кто уже дал жизнь следующим поколениям, наградив потомков силой и выносливостью, душевной и внешней красотой каждого).
Что я могла унаследовать от бабушки Анны? Я почти не похожа на нее, разве, что карие глаза, передавшиеся мне и нашим сыновьям по наследству. Пожалуй, передалось необыкновенное трудолюбие крестьянской женщины, умение ткать, вязать, вышивать, вести натуральное хозяйство. Ведь по маминым воспоминаниям днем работали все, вечером и по ночам женщины при лучине ткали полотно, пряли пряжу, вязали, вышивали, шили, готовили еду на большую семью. Белье стирали золой, полоскали в реке, а зимой в проруби. Мылись в русской печке: выгребали угли и золу, обкладывали изнутри соломой, чтобы меньше пачкаться сажей и залезали по очереди, парились, а потом в лохани мылись.
Трудолюбие и упёртость? Скорее всего. Поступить на физфак в университет, имея сельское сахалинское образование, это только унаследованные упорство, целеустремленность, могли помочь, говорили, что я одаренная в учебе. Это у меня от бабушки? А еще терпение или терпимость, по-моему, это у меня от нее, от верующей бабушки Анны. Многое умею из всего этого и не боюсь браться за любую работу, ведь все мы родом оттуда, из русского уклада жизни - брянского, украинского, сахалинского.
Другая моя бабушка, по отцовской линии, сильная русская женщина, бабушка Ольга, Олюшка - так звали близкие, а еще ее называли в русской брянской деревне на скандинавский манер - Вольгения. Меня нарекли в честь этой бабушки, и в детстве мама называла ласково
- Доча, Воленька, - а строго могла назвать «Воля» или «Вольгения». На сохранившейся единственной фотографии бабушки Оли стоит невысокого роста женщина, светло-русые вьющиеся волосы видны из-под платочка, серые глаза, у папы - ее серые глаза, не передавшиеся никому из нас четверых детей. Бабушка - в русском наряде, в белой расшитой кофте, юбке самотканой, стоит с молодой дочерью, папиной сестрой-тетей Маней. Лицо круглое, широкоскулое, даже немного скифское, а у меня такой же овал и ее слегка опущенные уголки глаз. Я внешне больше похожа на нее. Откуда намешано у нас, Русичей, всяких кровей далеких предков? Не знаешь в кого ты сам. По ныне живой старенькой тете Мане представляю бабушку. Это была истинно русская женщина, смекалистая, умная, выносливая, умела строить дом, сарай, даже пахала. А когда осталась в 30-е годы одна без мужа, тоже четырёх своих детей поднимала одна. С войны не дождалась старшенького сына, а средний сразу умер после войны.
Деда нашего, Федосея, раскулачили, за крепкое хозяйство в брянской деревне отправили на Соловки, откуда он так и не вернулся. Только сейчас нахожу его в списках реабилитированных после 10 лет его ссылки…
Бабушка Оля, с детьми была отправлена в сибирскую деревню, все выдержала, вернулись перед войной к себе, тяжёлым трудом восстанавливая жизнь. Из её детей остались в живых тетя Маня, меньшая дочь и мой отец, вернувшийся с войны, долго лечившийся от контузии, очень умный, с тонким юмором, мужчина тридцати лет, незаурядно жизнерадостный и веселый, несмотря на душевный надлом оставленный войной. Папа со временем стал значимым человеком не только для нас детей и внуков, но и для Сахалинской области, в народном хозяйстве далекого российского Сахалина развивая пчеловодческую отрасль как науку...
Жили тяжело. Строили после войны землянки и ютились в них. Бабушка Вольгения ушла из жизни после войны, в пятьдесят три года, от болезни и всего пережитого, не дождавшись внуков.
Наших родителей еще при жизни успела она благословить на супружескую жизнь. По тете Мане оцениваю неординарность личности бабушки Ольги и понимаю, почему выжил в 30-е годы и войну русский народ. Есть у нас небывалое терпение, трудолюбие и жизненная смекалистость, а еще мы отличаемся непокорностью.
Мой неуемный, часто революционный, пробивной характер - в работе достичь главного и добиться высоких результатов-это в бабушку «кулачку». Даже дядя Коля по жизни долго звал свою супругу, мою тетю Маню, бранным и словом - «кулачка», она ведь ничего не боялась и всё в своей семье решала сама, будь то постройка дома, заготовка дров, сена и т.д. Строчку стихотворения Марины Цветаевой я бы посвятила бабушке Вальгении:
Юная бабушка, этот жестокий мятеж в сердце моем не от Вас ли?
Связующей ниточкой между бабушками и мной служили наши родители: отец очень светлый и высокообразованный человек, не закончивший педучилище до войны, но ставший ученым пчеловодом в северных районах Сахалина, и мама - необыкновенная труженица, чистый человек, доживающая последние года жизни в великой Любви в душе к Богу. А может быть своим неимоверным старанием, молитвами, трудом она пыталась сохранить в нас те самые корни лапотной России, с ее широкими просторами, лесами, людьми, победившими голод, холод и войну? Показать нам, чтобы не потерялись мы на земном шаре и сохранили истинное лицо своих предков из далекой Руси, шагнувших в 21 век. А может быть я и есть портрет той русской женщины, продолжательницы женского рода и непрожитых жизней моих бабушек Анны и Ольги? Лицо русской женщины, очень выносливой и несмотря ни на что, сохранившей порыв к творчеству, к духовности. Любящий меня мужчина как-то заметил:
- Не пойму, чего у тебя больше, светскости или самобытности? Ума точно много.
Откуда-то появилось стремление стать физиком, получить непростое образование в век точных наук, потом уйти на комсомольскую работу, а в итоге - в социальную защиту, очень тонко чувствуя справедливость и необходимость помочь семьям и детям. Какая бабушка была талантливей и передала мне эти устремления? Попытка улучшить жизнь, порой неимоверными силами, но сохранив истинную, русскую духовность. Откуда была у меня такая жажда жизни: если не получается все равно стану грациозной? Занялась бальными танцами в юности и добилась хороших результатов. Была очень робкой девочкой в детстве, бойкой, но скромной девушкой, заводилой и хохотушкой в юности. Стремление всю жизнь танцевать – это энергичное желание в какую бабушку из той самой средневековой эпохи? Не было у нас музыкальной школы, но люблю песни, люблю петь, люблю слушать музыку. Стремление посмотреть мир, откуда это у меня? Задала себе как-то вопрос: а как за океаном работают по социальной защите с детьми и семьями? Создали несколько социальных проектов, получили возможность поехать со специалистами края за океан, на учебу, и в итоге реализовывали социальные проекты. Объездила много стран, не стеснялась самобытности лапотных предков тех времен, гордилась их духовностью и всегда стремилась домой. Поездки для меня как открытое новое окно. Постоянное стремление расширять пространство, заглядывать вперед. А если бы я родилась в эпоху межпланетных перелетов, наверно тесно бы стало мне на земле, полетела бы по социальному проекту на Марс, ведь я в тех самых предков, упертых, настойчивых, трудолюбивых и творческих. Ведь не зря моя детская работа-картина цветными карандашами «И на Марсе будут яблони цвести», заняла первое место на районной школьной выставке.
Семья? Несмотря ни на что - даны были нам силы выходить и выкохать своих мальчиков, так тяжело появившихся на свет, это тоже в бабушек стремление продлить род. Моим бабушкам:
Сколько возможностей Вы унесли?
И невозможностей сколько?
В ненасытимую прорву земли,
Двадцатилетняя полька!
Откуда во мне такая жажда жизни? Может быть это устремления моих русских предков, не прожитая и не дожитая ими жизнь, появляются во мне бурным чистым потоком, появляются в новой эпохе и в необъяснимом новом качестве.
История от Храпченковой Ольги Петровны, г. Владивосток
