У меня жила маленькая девочка.
С каждым днём она становилась все младше и младше, несмотря на то, что ей уже исполнилось 92 года.
Эта девочка - моя мама.
Которая боится потерять что то очень важное и дорогое.
Которой кажется, что окружающий её мир стал злым и враждебным.
И будто у нее нет ни детей, ни мужа, ни внуков.
А если они говорят ей:
- Мама, мама, это мы - твои дети!" - то в этом нет для неё правды.
Все вокруг ее обманывают, и желают ей смерти…
Так и живёт она в одиночестве в этом Аду, переселение в который происходило у мамы постепенно. И даже папа, проживший рядом с ней всю свою жизнь, не сразу это заметил.
- Что-то у мамы характер испортился, в последнее время, - говорил он нам.
Мы улыбались в ответ и хихикали:
- А что, у директора школы раньше был хороший характер?
Пока вдруг это не стало очевидно всем, когда в один прекрасный весенний день мы не приехали на дачу, всей нашей большой компанией, папа, мама, мы с внуками и нашими друзьями.
Мама прошлась по комнатам, провела рукой по полкам старого шкафа, стирая пыль и, вдруг остановившись, спросила:
- А где моя книга? Она лежала, вот здесь, в сумке?
- Что ты, мама, в сумке ничего нет, может быть ты её не взяла?
- Не может быть! – не поверила она и принялась искать, скорее всего, забытую дома книгу. Сначала среди наших книг; потом среди наших вещей; потом среди вещей наших друзей...
Потом под ковром на полу. Под диванными подушками.
Потом среди пакетов с мусором, приготовленных к вывозу....
Долгое время, не присев, без остановки, отказываясь поесть или попить, она кружила по дому в поисках.
То ли книги, то ли памяти…
Через пять часов устав от маминых метаний, мы попытались ее остановить, и вдруг поняли, что это сделать невозможно.
Невозможно, потому что мама внезапно превратилась в маленькую испуганную и капризную девочку.
Дальше был приём у психиатра, аптека, неимоверное количество таблеток по рецептам - и как итог, всего лишь небольшое замедление стремительно развивающейся болезни.
Я научилась каждый раз знакомить её с собой, приходя к родителям:
- Мама, здравствуй, это я, твоя старшая дочь.
Научилась не спорить, если она не верила…
Но никак не могла привыкнуть надевать шапку, если иду её проведать, потому что, несмотря на время года, зимой или летом, весной и осенью, она тревожно спрашивала:
- Ты почему без шапки? Шапочку надень. А это кто с тобой? А как его зовут? А почему без шапки? Скажи ему, пусть шапочку наденет."
Из всего объема заботы у нее остался единственный - шапочка. И этот паттерн был неистребим.
Недавно я поймала себя на мысли, что ищу шапку, перед выходом из дома.
Но теперь она мне не нужна. Больше никто не скажет тревожно и бестолково:
- Шапочку надень!
История от Ларисы Матросовой
С каждым днём она становилась все младше и младше, несмотря на то, что ей уже исполнилось 92 года.
Эта девочка - моя мама.
Которая боится потерять что то очень важное и дорогое.
Которой кажется, что окружающий её мир стал злым и враждебным.
И будто у нее нет ни детей, ни мужа, ни внуков.
А если они говорят ей:
- Мама, мама, это мы - твои дети!" - то в этом нет для неё правды.
Все вокруг ее обманывают, и желают ей смерти…
Так и живёт она в одиночестве в этом Аду, переселение в который происходило у мамы постепенно. И даже папа, проживший рядом с ней всю свою жизнь, не сразу это заметил.
- Что-то у мамы характер испортился, в последнее время, - говорил он нам.
Мы улыбались в ответ и хихикали:
- А что, у директора школы раньше был хороший характер?
Пока вдруг это не стало очевидно всем, когда в один прекрасный весенний день мы не приехали на дачу, всей нашей большой компанией, папа, мама, мы с внуками и нашими друзьями.
Мама прошлась по комнатам, провела рукой по полкам старого шкафа, стирая пыль и, вдруг остановившись, спросила:
- А где моя книга? Она лежала, вот здесь, в сумке?
- Что ты, мама, в сумке ничего нет, может быть ты её не взяла?
- Не может быть! – не поверила она и принялась искать, скорее всего, забытую дома книгу. Сначала среди наших книг; потом среди наших вещей; потом среди вещей наших друзей...
Потом под ковром на полу. Под диванными подушками.
Потом среди пакетов с мусором, приготовленных к вывозу....
Долгое время, не присев, без остановки, отказываясь поесть или попить, она кружила по дому в поисках.
То ли книги, то ли памяти…
Через пять часов устав от маминых метаний, мы попытались ее остановить, и вдруг поняли, что это сделать невозможно.
Невозможно, потому что мама внезапно превратилась в маленькую испуганную и капризную девочку.
Дальше был приём у психиатра, аптека, неимоверное количество таблеток по рецептам - и как итог, всего лишь небольшое замедление стремительно развивающейся болезни.
Я научилась каждый раз знакомить её с собой, приходя к родителям:
- Мама, здравствуй, это я, твоя старшая дочь.
Научилась не спорить, если она не верила…
Но никак не могла привыкнуть надевать шапку, если иду её проведать, потому что, несмотря на время года, зимой или летом, весной и осенью, она тревожно спрашивала:
- Ты почему без шапки? Шапочку надень. А это кто с тобой? А как его зовут? А почему без шапки? Скажи ему, пусть шапочку наденет."
Из всего объема заботы у нее остался единственный - шапочка. И этот паттерн был неистребим.
Недавно я поймала себя на мысли, что ищу шапку, перед выходом из дома.
Но теперь она мне не нужна. Больше никто не скажет тревожно и бестолково:
- Шапочку надень!
История от Ларисы Матросовой
